Внимание! Распространение ограничено.
Условия
Только для домашнего прослушивания. Копирование, воспроизведение и распространение запрещены. Все права защищены.
Если Вас интересует диск или тираж, напишите мне.
Работа над этим альбомом была начата летом 1998 года, последняя композиция закончена весной 2001. Что-то из написанного в это же время оставлено за бортом, либо временно, либо навсегда. Работа над альбомом происходила в три плотных сессии, в условиях жёсткой нехватки времени (а когда его хватает?), посему я не могу, к сожалению, утверждать, что получилось наилучшее возможное, но в какой-то момент стало ясно, что пора прекратить мучать кошку и остановиться. Ремонт, как известно, можно только прекратить.
Содержание:
Шаги за спиной [MP3] [5:43]
Колесо Времени [MP3] [6:02]
Держи меня, детка [MP3] [3:21]
(16:43) Новый русский хиппи [MP3] [5:38]
Комфорт (Она любила его) [MP3] [3:12]
Братская могила [MP3] [3:48]
Время чудес [MP3] [7:36]
Шаги за спиной (2) Спокойно, они не за мной, но — Шаги за спиной. Шаги за спиной... "Эй, сзади! Я свой!" - хе-хе-хе-хм-кхе-кх... Моя личная тень — новобранец, салага, То отстанет на шаг, то нагонит полшага, Позволяет себе шаркать, кашлять в кулак И курить — а ведь я ненавижу табак. Он не босс, не боксёр, не крутая блондинка, Он не пойман — не вор, человек-невидимка, Он почти что как я, но с отличьем одним: Кто-то ходит над ним, но не ходят за ним. Мы враги с ним по этой причине одной — Он не слышит всё время шагов за спиной... Моя личная тень — недотёпа, халтура, Слышен топот и шепот, заметна фигура, Он не держит дистанцию — что говорить: Он пытался уже попросить прикурить! А друзьям всё смешно: "Паранойя заела?" Они заняты делом, им, конечно, нет дела Им по-прежнему кажется очень смешной Сама мысль о каких-то шагах за спиной. Мне было б смешно, только я не больной Смеяться, пока кто-то ходит за мной, Я знаю, что делать, я принял решенье, Меня в дураках бесполезно держать, Я стану за кем-нибудь следовать тенью И в спину ему неотступно дышать. Он сам всё поймёт, или я подыграю, И он станет красться за чьей-то спиной, Я тенью — за ним, а за нами вслед фраер, Который по-прежнему ходит за мной. (solo) Возможно, когда-нибудь круг разрастётся Настолько, что чьи-то вопьются глаза В того, кто за мной постоянно плетётся, И он хоть на миг обернётся назад — Мне хватит: я скроюсь, растаю, исчезну, Пусть мечет и рвёт, пусть он брызжет слюной... Ну, в общем и целом, я знал, если честно, Что мне не уйти от шагов за спиной... Мой внутренний голос ворчит из куста: "Я знаю, что это топ-топ неспроста".
Вращается время неслышно, упруго, Мы следом за ним повторяем движенье по кругу. Раскинуло время свои декорации, Взгляду никак невозможно от них оторваться. Мы вымрем когда-нибудь, как динозавры Утратив способность смотреть в леденящее завтра. Явь подступает внезапно — Слишком прекрасен был сон. Время срывает венки и погоны, Новые сутки скрывают улыбку Горгоны. Всё подчинилось ему, всё живое Ходит, построено временем, как под конвоем. Время венки и погоны срывает, Жизни сгорают, седеет зола костровая, Пальцы судьбы застревают В путаных нитях. Сможем ли мы изменить их? Время на чаше весов.
Я — мина. Я — сторож локального ада, он собран во мне. Я — просто находка солдата в локальной войне. В какой-нибудь чёрный день календаря Моя жизнь, конечно, закончится зря, Но я — мина, я сохраняю заряд. Я жду, моя жизнь — ожидание цели и сон, Не тронь, обойди стороною — и будешь спасён. Срок выйдет, коррозия съест провода — И кто его знает, что будет тогда, Но я — мина, я не считаю года. Вот жертва подходит, любуется, гладит рукой. Я — дьявол на взводе, секунда — и вечный покой. Ты слышишь? Срываются капли с весла — Харон уже ждёт, что ему принесла Я — мина, я — воплощение зла. Растёт напряжение — через полвольта порог, Цепь обнаружения даст детонатору ток. Покажется вечностью миг-пустячок Под парализующий тихий щелчок. Я — мина, нам будет так горячо! (solo) Объект удалился, затихло движенье вовне, Он так торопился — причина, возможно, во мне. Я жду, свою цель, я хочу одного: Во мне спит огонь, мы разбудим его, Я — мина, и я дождусь своего. 7.10.2000 Москва
Держи меня, детка, держи, я не вправе остаться, но я неспособен уйти, Этот город как грязь налипает на стёкла, и лица, и души. Я холоден. Если поверить, что снег — это холод, то я — словно снежный покров, Что скрывает несмелую зелень от тех холодов, что снаружи. Держи меня, детка, держи, это греет мне кровь. Я порван и сшит так нелепо, безумный портной Воплотил свой последний покрой Держи меня, детка, держи, я сорвусь с фитиля, а тогда не теракт, а конфуз, Я играю на струнах, зашитых в каркас парашюта на небо. Я выгорел. Если поверить, что есть рай и ад, я, конечно же, ад для тебя, В нём не сыщешь огня, только пепел кружится над полем Эреба. Держи меня, детка, держи, задыхаясь, любя, Я выжат и брошен на свалку, в моих отрубях Не найдётся зерна для тебя. (solo) Держи меня детка, держи, я обглодан, как кость, Но я ещё лаком собакам, попробуй отбрось — Ты поймёшь, что со мною стряслось, Держи меня детка, держи, это греет мне кровь. Я порван и сшит так нелепо, безумный портной Сочинил свой последний покрой. Держи меня, детка, держи Держи меня, детка, держи
Ты выходишь на Тверскую без семнадцати пять, Ты обычно не рискуешь, если нечем стрелять, Ты никогда не упускаешь свой шанс продвинуться выше, И ты чихаешь на заторы с Великой Стены, Листая фазы светофоров будто фазы луны, А вместо неба свысока мельтешат рекламы на крышах. Тебя прозвали пижоном за расфранченный вид, Ты порывался быть мажором, только # не стоит, А чтобы стать простым бандитом, ты ещё слишком умён. Эксплуатируя чресла с целью успеть Занять повыгоднее кресла, ты бросил петь, Состриг хайры, достал кредиты и сотовый телефон. R. Ай-яй-яй-яй, новый русский хиппи, Ой-ёй-ёй-ёй. Порой ещё к тебе заходит тусовочный люд, Но в твоём круге нынче моден домашний уют, И ты не можешь им позволить курить в твоём доме траву. Ты водишь джип как герой, без водительских прав, За каждой новою герлой ты видишь только фри лав, Ты привыкаешь к произволу, воплощая свои сны наяву. Ты обучаешь автостопу молодых храбрецов, Но едешь мимо с непристойно безразличным лицом, Хотя когда-то всех, кто так поступал, ты напутствовал матом, И ты обламываешь тех, кто хочет сделать закос, Ты объявляешь, что любой хайратый молокосос, Чтоб выжить в нынешнее время, должен владеть автоматом. R. Ай-яй-яй-яй, новый русский хиппи, Ой-ёй-ёй-ёй. Шестнадцать было давно, И голод есть изнутри, Ты часто смотришь в окно, Ты ждёшь свои сорок три. Шестнадцать было так давно, И только пустота внутри, Полжизни прочь как в кино, Очнись, тебе сорок три. (solo) От напряженья часто сводит мышцы лица, Но ты упрямец по природе, ты идёшь до конца, Ты относился ко всему как к интересной игре, Пока однажды не почувствовал, что начал стареть, И ты выходишь на Тверскую присмотреть себе блядь (новый русский хиппи) Порой ещё к тебе заходит тусовочный люд (новый русский хиппи) Ты обучаешь автостопу молодых храбрецов (новый русский хиппи) Порой ещё к тебе заходит тусовочный люд (новый русский хиппи) Порой ещё к тебе заходит
Она любила его, он любил создаваемый ею комфорт — Тут и сказке конец, но история лишь началась. Они ездили по выходным заниматься на теннисный корт, Он бил резко и зло, она за мячами гналась. Летело время, вертя их линейные судьбы, как водоворот, Но подводному камню взбрело вмешаться в поток, Свежий ветер принёс пылкий трепет страстей, а досужий народ Начал спорить, мирить, разводить да пускать шепоток. (solo) Её избранник умел зажигать в небе звёзды и жить широко, Вольный воздух свободы пьянил, призывал в небеса. Она бросила всё, полетела за ним. Как ей было легко — Не поймёшь, не узнаешь, захочешь узнать — лети сам. Что ж, хэппи-энд, и герои гуляют, горды, держа руку в руке, И отвергнутый муж очистил давно горизонт? Сделан ход, но не знает никто, что за блажь у судьбы в кулаке, Кто игрок, кто приманка, и что послужит призом. (solo) Их беспечному раю, увы, слишком скоро настал третий сорт, Нет ни чёрных, ни белых — всё серая полоса. Что ж, она любит его, он оценил создаваемый ею комфорт, Но уже начинает с тоскою глядеть в небеса. Но уже начинает с тоскою глядеть в небеса. Но уже начинает с тоскою глядеть в небеса.
Не разогнаться, не взлететь — вязнешь, Сколько ни лей воды — всё пыльно. Сколько ни пей до дна — всё жарко, жалко — недосуг, пока! Сжалась рука — но не догонишь, полно. Что за напасть? Свобода, эй! Дразнишь?! Кто ещё может зваться сильным? Кто ещё будет жить бесстрашно, страстно, во всю ширь души? Так поспеши, сбрось это всё — и в волны. R. О-о-ой, что-то не то с миром, мир какой-то больной. О-о-ой, что-то не то с нами, нас накрыло волной. Что так тянет вдаль? Тащит к берегу волна, Рука пуста, и в небе сталь, и что осталось нам? Не обойтись, не обойти сбоку, Не заменить на суррогаты Всё, что возьмём с собой — любовь, свободу, — богу не понять, А для меня большего и не надо! R. О-о-ой, как высоко звёзды, не достанешь рукой. О-о-ой, что нам покой — поздно, мы уже над рекой. Не разогнаться, не взлететь — вязнешь, Сколько ни лей воды — всё пыльно. Сколько ни пей до дна — всё жарко, жалко — недосуг, пока!
Отступает от окон зима осторожно, На реке талый лед поджидает хитро, Ветер бьет словно током, шуршит подорожной, Ледяною тоской обжигает нутро, Собирайся в дорогу, зафыркали кони, Своё спящее счастье целуй впопыхах, Нас зовёт наша Родина, сука в законе, За великие цели свои подыхать. Где нас пустят в расход господа генералы — Что за радость об этом узнать наперёд? Как надсадно с утра вслед вороны орали — Знать, дела принимают дурной оборот. Во сто крат перегнув все возможные палки, Прёт имперский орёл, и двулик, и могуч. Лучше б сразу найти потолочную балку, Да не выйдет: ты всё ещё слишком живуч. Дни протянутся, однообразно жестоки, Забирая с собой и друзей, и врагов, Репортажей и сводок короткие строки Наливают шинель в реку без берегов, И в конечном итоге что от нас остаётся? Отработанный ствол, кучка стреляных гильз, В равнодушных домах под негреющим солнцем Оседаем, как грязь, опускаемся вниз, И снова улица встретит засоленным снегом, А под ним и ледок поджидает хитро, Те, кто выжил, пьют горькую, давятся слегом Или на инвалидках аскают в метро, Век бетонных заборов услужливо стелет Полотно серых стен для автографов дна... Так хотелось поверить: мы были последними, Но генералам нужны ордена.
| R. |
Лей, свеча, лей слезу в очаг, Пей печаль до дна. Змей-восток стёк рекой в песок, Как волна одна. | |
|---|---|---|
| I. |
Зря, зря, зря. Всё было зря — Разговоры и надежды. Гаснет пепел октября, Я так ждал тебя, да где ж ты — Потерялась в облаках, Разлетелась птичьей стаей, В коченеющих руках Ни кровинки не оставив. | |
| II. |
Зря, зря, зря — всё было зря. Расстелился путь-дорога, Вился, метился к дверям — Заблудился по берлогам. Зашумели голоса, Всяк советует, пророчит. Я так ждал тебя, да сам Растворился между прочих. | |
| R(3). |
Лей, восток, лей свинец в висок, В туесок вина. Лей, свеча, лей слезу в очаг, Пей печаль до дна. | |
| (solo) | ||
| Coda. |
Зря-зря-зря, всё было зря. Улетают дни, как цифры На листках календаря. Раз-два-три-четыре-пять, Пляшут даты, словно шифры, Я иду тебя искать. Зря-зря-зря, всё было зря, Улетели дни-недели, Гаснет пепел октября. Раз-два-три-четыре-пять, Скачут цифры, словно шифры, Я иду тебя искать. | |
| 14.10.1999 Москва |
Ветер гоняет пыль — здесь, Станет легендой быль — здесь Тайная мощь, время чудес. Ветер уносит сон прочь. Тот, кто доплыл спасён — здесь Властвует ночь на грани небес. Время дробится на мелкие части, В каждой двенадцатой спрятан осколок счастья, В каждой четвёртой осколки печали, В каждой второй молоточки в висках отстучали. Время на мелкие части дробится, Тянет, зовёт, призывает забыться, влюбиться. Руки, движения, лица — Больше не надо слов. (solo) Сколько продлится миг — век? То чего в нас самих нет Так же саднит, движет извне. Где оборвётся нить — здесь Русло не изменить рек, Время чудес направит свой бег. Время смывает напрасные страсти, С каждой секундой всё явственней гнёт на запястье, Пламя свечи в позабытой лампаде Сердцем стучится вослед уходящей монаде. Время остатки желаний смывает, Только душа остаётся нагая, живая, Белою ниткой сшивая Чёрные тени снов.