Театр жизни. © Erra

Всё это к лучшему - стоило только начать.
Стены разрушены, но сохранился очаг.
Боль обезличена, радость кипит через край.
Ты ограничен в праве уйти - выбирай!

Я выбираю среду обитания,
Я выбираю другую среду  1) обитания

Правила цепки, они не сдадутся тотчас.
Способ оценки - только твой собственный глаз.
Кто был примером! Кому они нынче нужны?
Зачем тебе вера в слово "любовь"? Скажи!

Я не могу любить подсознанием,
Я не могу сохранить любовь  1) подсознанием.

Тень в переулке - твой утомительный страх.
Чёртик в шкатулке - твой страшный сон до утра.
Время стремительно - кого можно в этом винить?
Брось нерешительность! Это момент всё изменить.

Я (из)меняю среду обитания,
Я (из)меняю свою(ей) среду(е)  1) обитания

В чём твой секрет? Попробуй, ответь.
Кто знает, сколько лет ты мог бы не петь?
Кто знает, зачем ты рвёшься вперёд?
Связка ключей - это не выход и это не вход.

Сказка закончилась. Где выйдет будущий враг?
Вряд ли захочется делать ещё один шаг.
Кто сказал правду, кто ничего не сказал, -
Лучшей наградой будут огни в глазах.

Я не хотел говорить "До свидания",
Я никому не хотел говорить "До свидания".
Я не хотел говорить "До свидания",
Я не хотел никому говорить, но я говорю.

Я плыл по теченью, и в устье реки
Увидел её следы на песке,
И тогда я пошёл по следам сквозь пески,
Но её не нашёл вдалеке,

И как только закончились тени домов
И начались шпалы дальних дорог,
Я вдруг понял, что так долго верил в любовь,
Что другое ничто не сберёг,

И вот я иду паутиной дорог
Навстречу ей с сердцем, полным любви,
Но во взгляде её я встречаю упрёк,
А в лёгких отравленный дым.

Если б я мог поселить её
В сердце, полном любви.
Если бы развеселить её
Сердцем, полным любви.
Если бы я мог простить её...
Если б я мог отпустить её...

И я не знал, что мне делать с рукой,
Лежавшей, как груз, на плече,
Я бы мог обрести в этой тьме свой покой,
Но не мог забыть о палаче,

И если бы кто-то пытался отнять её,
Я бы мог разрубить замки,
Но не знаю, как быть со змеёй,
Обвившей мне обе руки.

(простить, остановить, любить, забыть)

И теперь мне неважно, свет или сон,
Всё едино, тьма или явь,
Для того ли я был из прибоя спасён,
Чтобы после до берега вплавь?

(постичь, достичь, постичь...)

Последний подарок ушедшего лета -
Сияние молний над головою,
В живительной влаге, пролитой сверху,
Нет больше печали, нету надежды.
Я знаю вопрос, но никто не ответит,
Курганы боёв зарастают травою,
И книги картонны, и строки рельефны,
И слепы актёры, и белы одежды.

Как нам оставить чистым небо,
Нависшее над головой.

Напиток рабов, неразбавленный Алко,
Мы в рабстве у древней и истинной страсти,
Пьянея от слов, от глотков и от танка,
Себя умножаем и делим на части,
И солнце нещадное красит закатом
Бессильное тело принесенной жертвы,
Гиперборея, пошли свои ветры
От брани площадной очистить пенаты.

Как нам оставить чистым небо,
Нависшее над головой.

Империя нравов подняла свой череп,
Чтобы сполна насладиться распадом.
Под бременем славы легко ли быть верным? -
Но нет ни зерна размышленья в усладе.
Мы верили в то, что нельзя брать на веру,
Но некому было придумать замену,
Вальяжный питон с языком лицемера,
Гнедая кобыла хранит Ойкумену.

Как нам оставить чистым небо,
Нависшее над головой.

Символом не запятнать осознанья,
Старице не прекратить испаренье,
Сильный не знает вкус истязанья,
Слабому недостижимо паренье,
Чёрная жажда побед и свершений
Гонит вперёд ненасытную стаю,
Страх первобытный, ужас пещерный
Смертною тенью сзади витает.

Я жил предвкушеньем свершенья желаний,
Я жил возвращением (вращением) сферы влияний,
Но время ушло, и погасло сиянье,
Взамен возлияньям (а после пожара) остались лишь
                                   пепел и камень (2)

Назови меня волком, назови меня зверем,
Я буду приветствовать свет Луны воем,
Между лап перепонки, вместо глаз полусферы,
Кто осмелится нас повести под конвоем?
Разожги же огонь в своей жертвенной чаше,
Напои её кровью, вином и водою.
Пламя льёт из окон. До свидания, башня,
Сколько разных годов мы прожили с тобою.

Но как нам оставить чистым небо,
Нависшее над головой...

Я оборву струну,
Издаст гитара стон.
Пойдёшь спасать страну -
Закончится крестом.

Как не пройти дорог,
Не истоптав сапог,
Так не собрать народ,
Не надорвавши глотку.

Как живём, шаман,
Текут сквозь пальцы дни,
Оставь терзать карман
Да лошадей гони.

Как мы живём, шаман,
Пять долгих тысяч лун -
Над головой туман,
А в голове бодун.

Как угодишь народу,
Так прогневишь власть,
Замолодят в колоду -
Ключик не украсть.

Да только толку грош,
Кричи иль не кричи,
За здорово живёшь
Не сдвинут зад с печи.

Как мы живём, шаман,
Во дни побед и бурь -
На алтарях дурман,
А на иконах дурь.

Ах, как живём, родной!
Так не молчи, ответь,
Мне всё одно конвой
Да голову под плеть.

Ты не молчи, ответь!
Ну, что отводишь взгляд?
Раз обещался петь,
Не поверну назад.

Не поверну назад,
Хоть вырос копий лес.
Ты вёз меня в засаду?
Эх, шаман... Я ж бес!

Он хотел быть китом, акулой пера,
Но сенсации все совершались вчера,
Он опаздывал, он не мог такое терпеть

И однажды, в попытке потешить свой ум
Репортаж про теракт накатал наобум,
Как если б он сам оказался первым в толпе.

А когда получилось всё именно так,
Он подумал - ну что ж, совпаденье, пустяк,
Сочинил на коленке пяток катастроф -
И увидел опять воплощение слов.


Он сперва испугался своей крутизны,
Прекратил сочинять, отложил до весны,
Но тщеславие гнало вперёд, и он взялся за дело,

И опять полетели, одна другой злей,
Вести с гор, вести с моря и вести с полей,
Так заманчиво делать свой ход в кураже беспредела.

Он кроил по живому, событья верша,
И о душах иных не болела душа.
Что за убыль - какая-то сотня голов?
Он пьянел без вина от могущества слов.


Он придумывал жизнь, как большую игру,
Люди гибли в угоду шальному перу,
Люди делали всё, что могли,
Только он хотел больше.

Он посылал их к чертям, посылал их к богам,
В раскалённые пустыни или вечные снега,
В пустоту за пределы Земли
И в подземную толщу.

И ещё потому он так дрался с судьбой,
Что не смог ничего  устроить с собой. 

(solo)

Так за потехой дожил до полста,
Славен успехом, но слава пуста,
И тогда он оставил дела и ушёл на покой.

Он израсходовал строчки до дна
И лишь боялся, что схлынет волна
Бед, и все сразу узнают, кто он такой.

Но не проснулось догадок в умах,
В мире по-прежнему царствовал страх,
И из газет он узнал, наконец,
Что его место занял юнец.


Он понял вдруг, что устал от смертей,
Что он спасти может многих людей,
И зависть сдобрила сполна его праведный гнев.

И он вышел на охоту за адской косой,
Но был сбит на подходах, подмят колесом,
Пешку выбила с поля судьба верхом на слоне.

И судьба, ухмыляясь, сложила перо
И сказала: "Он был неудачный игрок".

Движенье около нуля,
Но мы с тобой ещё поём,
Лениво вертится Земля
И, суетою утомлён,
Притих наш город, фонари
Горят, и вечность до зари.

Ночь. Снег.
Бесконечный времени бег
Прочь от тревог, сомнений и бед.

Свет. Сок.
Запотел бокал, и висок
Сед. Ночь лежит на стрелке часов.

Куском случайного угля
Я набросаю твой портрет,
Лениво вертится Земля,
И лёд сковал изгибы рек,
А значит, мы спешили зря:
Сегодня нет в календарях.

Ночь. Снег.
Бесконечный времени бег
Прочь от тревог, сомнений и бед.

Свет. Сок.
Запотел бокал, и висок
Сед. Ночь лежит на чашке весов.

Как от меня ты далека -
Нет, не дождаться мне, пока
Растает снег, не воротясь,
И вокруг Солнца, молодясь,
Земля крутнётся ещё раз,
Ей дела нет до глупых нас.

Динь-дон.
Кто мы есть? Кем будем потом?
Дик ветер над ноябрьским льдом.

Дон, динь,
Путь навстречу только один,
Дом остаётся вновь позади.

Я посмотрю тебе в глаза -
Слова, наверно, не нужны.
Зачем для молнии гроза?
Зачем так долго ждать весны?..

Ночь. Снег. Бесконечный времени бег...

Она играет с ним, как мышь играет с котом,
Себя считает стервой, а его скотом,
Зовёт на людях лапулей, а дома козлом,
Иметь детей от него она не хочет назло.

Она садится в машину, как ложится в кровать,
Она давно рассчитала, с кем ей нужно спать,
Она считает гормоны, умножает на ять,
Но если ей зачесалось, она может распять.

Эквилибристка!
Шаг вправо, шаг влево - провал.
Эквилибристка,
Опора - член, похоть - штурвал.
Эквилибристка!
Её штурмовали стократ,
А самый первый был уже так много лет назад.

Она играет с огнём, её язык без костей,
Её родителей волнует только, чтоб без детей,
Она могла бы стать кому-то примерной женой,
Но всяк, кто пробовал её, отгородился стеной.

Она подходит к нему и смотрит прямо в глаза,
И за её улыбку он готов её облизать,
Но только он начнёт расстёгивать на брюках ремень,
Ему в глаза весёлым облаком влетит "Антимэн".

  Она воюет с целым миром, как дикобраз,
  За тот далёкий и тошнотный первый раз,
  И в каждом новом чудится всё тот же гад,
  Который первым был так много лет назад.

Эквилибристка!
Эквилибристка -
Ещё никто ей не отказал.
Эквилибристка!
Её штурмовали стократ,
И каждый получал всё то, что первый много лет назад.

Сделай меня злым,
Я хочу писáть
Так, чтоб коромыслом дым
Да ходуном кровать,
Чтобы нам опять
Жить - так невтерпёж,
Веры - не принять,
Вместо пуха - ёж,
Вместо боли - смех,
Пусть боятся те,
Кто знаток потех
Тысячи смертей.

Если я неправ,
Нас рассудит век,
Кодекс наших прав
Жарит из-под век.
В этом блеске глаз
Ваших дней закат,
Берегитесь нас,
Мы не будем спать,
Мы не станем ждать.
Прочь с дороги, грусть!
Мимо струй дождя
В небо устремлюсь.

И паду с небес
Порванной струной...
Я не ангел, бес.
Кто пойдёт за мной?

Плачет мальчик маленький, горько плачет,
Мальчику обидно, что мама ушла,
В угол закатился любимый мячик
И неинтересен уже дуршлаг.
От обиды горькой зашёлся в крике,
Ловит рук тепло и напев простой.
В комнате темно, лишь играют блики
От случайных фар на стене пустой.

Тихие снежинки кружат над речкой,
Тихо оседают на грязный лёд,
В серой пелене потерялись свечки,
Серым начинается Новый год.
Нету больше смеха и нету страха,
Время безразлично летит вперёд,
Плачет мальчик маленький - как не плакать:
Мамы больше нет, мама не придёт.

Томным вентилятором гудит отдушина.
Время дистиллята, (это) время равнодушия.

Сонные леса заметает снегом,
Чуть заметен во поле конный тракт,
Волки ждут саней, чтоб сорваться следом,
Обратившись в вой на семи ветрах,
Но саней сегодня запас исчерпан,
Лишь четыре всадника мчатся в ряд.
Волки прыснут в стороны, точно черти,
Мимо едут Мор, Брань да Смерть и Глад.

Показались издали колокольни,
Тишина звенит, звонари молчат.
Женщины да дети все в богомольне,
Прочие при копьях да при мечах.
Простучат копыта по переулкам,
Много новых душ увеличит счёт.
Плачет мальчик маленький в бездне гулкой,
Мамы больше нет, мама не придёт.

Только слышно эхо в теле мироздания,
Это час презрения, час (первый) воздаяния.

По шоссе или по просеке,
Летом, и весной, и осенью,
Ну а если нас попросят, так
Можно даже и зимой

Мы играем перипетии
В театре жизни и комедии,
Держим зрителя в неведеньи,
Кто - хороший, кто - плохой.

R. Это - закон.
   Даже Харон
   Не изменит его.
   Что - жизнь? Что - сон?
   Кто - мим? Кто - мом?
   Театр для одного.

Нету места для банальности
И пустой концептуальности,
В нашей игровой реальности
Действие идёт всерьёз.

А в конце сезона зрители
Вместе с нами будут пить или
Вспоминать о том, что видели,
И от смеха шаг до слёз.

Это - игра, это - жизнь,
Мы ей за то дорожим,
Свет!
Пламя на лицах даёт
Чуть нереальный налёт,
Видимо, грима след.

R.